не безделица

Вот он, вот он, наконец. Отлеживался в очереди целый месяц в силу своей невзрачности - до сих пор я была не фанат Херцога, перепевки греческих трагедий у меня тоже не в особой чести (оскомина уже) - но насчет My Son, My Son, What Have Ye Done я заблуждалась полностью. Я его с первой сцены полюбила, эмоционально и эстетически он пришелся куда-то в то же место моей души, что и Хэл Хартли, а это очень особый угол.
Смотреть на это нужно, отбросив всё. Всего себя. Все критические линейки, все трафареты ума, заткнув внутренний монолог и заблокировав ассоциации. Надо попасть в состояние ментальной беззащитности, встать перед этим нравственно обнаженным, с содранной кожей, одиноким и тихим.
Тогда наверняка получится срезонировать с главным героем, оказаться вместе с ним в центре системы координат, абсолютно точно ощутить, что он имеет в виду, когда говорит: "Я нашел неподвижную точку. Непоколебимую ось мира," - и почувствовать, как эта ось проходит между твоих глаз, и обрести абсолютный покой, который не изменит никакое мельтешение жизни. Амплитуда колебаний нитей может быть какой угодно, для тебя же линия горизонта равноудалена и замкнута в любом случае. Только находясь здесь ясно видишь истину, и точно знаешь, что видишь именно её. Отступишь в сторону хоть на шаг - и возникают совсем другие пропорции и отношения, и уже нет никаких объяснений происходящему, и вопросы невпопад ответам, и ты сам для себя, как плохо сшитый костюм.
Точка отсчета не может быть странной, странен мир вокруг неё - этот розовый дом, полный фламинго, где в пачке овсянки живет настоящий Бог, люди, действия и реакции которых предсказуемы даже тогда, когда они лживы, и вопросы, целая толпа вопросов.
"Почему все смотрят на меня?"
Если встать на эту нулевую точку зрения не получится, с фильмом у вас не сложится. Будете беспомощно долбиться об эту сторону экрана, и для вас это будет выглядеть всего лишь как история про парня, который спустился с перуанских гор конченным психом и затыкал ржавой катаной свою любящую мать.